DANGER DAYS |
|
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » DANGER DAYS » STORE OF EPISODES » - а личная жизнь моего ослика вас не касается.
Дата/время: 4 ноября, воскресенье, полдень.
Место: стартуем в "прихожей" университета.
Действующие лица: Лея и Белла Фитцджеральд, Алиса и Эдвард Грей.
Либретто: выходной день. Мамуля Беллы решает заставить дочь выгулять её дочь. Сложно, запутанно, как всегда - Санта Барбара.
Отредактировано Bella Gray (2012-10-22 05:45:03)
Вторая неделя невозможного кошмара. Помимо стандартных лекций, семинаров и прочей университетской лабуды (не спрашивайте, почему это стало вдруг интересовать Беллу), каждый божий день её ждал Эдвард. Бумажки, схемы, конспекты, зубрежка - он даже заставлял её отвечать два-три параграфа, делать свои умозаключения и рассуждать, лишь бы выправить утраченное (ну, по его мнению - неприсущее ей) ораторское искусство, способность мыслить и излагать. Вторая неделя Ада. После такого даже звонок матери в излюбленной манере "поставить перед фактом" - уже глубоко побоку. Изабелла даже обрадовалась шансу выбраться из университета и по-гу-лять. Даже компании Алисы сейчас не страшила. Свежий воздух, щебет мелкой и возможность укусить морально кого-то, кроме Грэя - у которого шестнадцать вариаций ответа на одну её колкость - вроде бы вполне сносный вариант провести выходной.
Собравшись и не сочтя нужным известить Эдварда о своем отсутствии ("То, что мы видимся каждый день и он жрет мой мозг с ножом и вилкой - еще не дает ему права контролировать мои передвижения"), Белла уже десять минут стояла у ворот университета, поджидая, как всегда, опаздывающую Лею. Наконец, на горизонте появляются две фигурки, и Изабелла щелчком отправляет недокуренную сигарету куда-то в сторону. Нет, дело не в Алисе. Просто почему-то разом стало сложнее дышать. Да. И дело не в Алисе.
Отредактировано Bella Gray (2012-10-22 05:54:28)
- Привет, - соседка не торопится отойти от двери, из чего Грэй делает вид, что ему тут не особо рады. Довольно странно, учитывая, что определенный распорядок за две недели успел уже устояться, и все обитатели данной комнаты в количестве двух штук успели привыкнуть к его ежедневным визитам.
- Что-то не так? - немного удивленно интересуется парень, через плечо Мариссы бросая взгляд внутрь, но помещение, кажется, пустует.
- А Белла... ушла, - озадаченно хлопает глазами наивное создание, и Эдвард начинает злиться. В принципе, нормальная реакция человека, который всю ночь сидел над деталями очередной главы, поправляя ее за Изабеллой, а по приходу к искомому объекту понял, что зря старался.
- Давно? - щурится очень уж нехорошо и заранее продумывает планы мести.
- Ну... пару минут назад. Взяла куртку и того, - отлично. Значит, пора "возвращать в стойло" блудную студентку - с этими мыслями он резко разворачивается и направляется к выходу из университета, довольно быстро находя среди праздно шатающихся подростков Изабеллу. Шоу "злобный Грэй" начинается, правда? Вот только... бляяяядь.
- Добрый день, миссис Фитцджеральд. - без тени недовольства на лице, с одной лишь приветливой улыбкой здоровается Эдвард, словно от этой женщины не у него зубы сводит, ага. Красноречивый взгляд достается его протеже, после чего ритуал вежливости продолжается, и Эдвард обращает внимание на девочку, которую не видел года четыре, как минимум.
- Здравствуй, Алиса, - удивительная способность нравиться тупым детям почему-то часто достается людям, которые их откровенно не любят. В этом правиле для него исключения сделать не пожелали: юноша обменивается взглядами с малышкой и невесть отчего начинает чувствовать себя крайне неуютно. Возможно, это потому, что получает в ответ точь-в-точь такую же, немного кривоватую улыбку, слабо сочетающуюся с безразличным взглядом. А возможно... невозможно.
- Изабелла, если ты забыла, то мы сегодня заканчиваем первую главу, - спасение утопающих - дело рук самих утопающих, так что он предпочитает переключиться на бывшую жену, прямо при не менее бывшей теще отчитав ее самым менторским тоном, на который способен.
С этой девочкой никогда не поцацкаешься, не потягаешь за щечки и не заставишь влезть на табурет, чтобы рассказать стишок. Лея Фитцджеральд особо не парилась на эту тему, а вот супругу её очень хотелось, чтобы внученька была куда более открытым дитем, нежели тем существом, каким росла Алиса Грэй. Ей было комфортно тет-а-тет с собой, другие дети порой просто не понимали не по годам смышленную и даже циничную малышку, и чаще она сидела во дворике перед домом Фитцджеральдов одна, с книгой (чтение она стала осваивать годам к трем, а к четырем уже очень и очень складно буквы собирались в слова, так что проблема сказок на ночь была решена раз и навсегда) и приблудным псом, которого именовала не иначе как Нострадамус, и кормила булочками с корицей. Несчастное животное на лапах было не в силах объяснить, что вместо теста схарчил бы косточку - поэтому, довольствовался, чем Алиса послала. Его маленькое почти-божество, очень похожее на Венсдей из семейки Адамсов - если бы только собаки смотрели телик и знали, кто это такая.
Белла изучала малышку исподтишка, перекинувшись с матерью парой фраз, и уяснив, что остаются они с дочерью тет-а-тет - у Леи, как и каждое воскресенье - встреча с подружками. И, да, этот променад не забота о внучке, долго не видевшей мать. Алису просто не с кем оставить. Замечательно. Почему-то начиная злиться, и чувствуя себя задетой из-за отношения к дочери (Господи, да что творится, планета замедлила ход и грядет конец света по календарю Майя????) Белла паркует ладонь на плече девочки, и предлагает матери катиться на все четыре стороны, пока они пойдут кататься на каруселях. Милый диалог. А Алисе пофиг; она, кажется, не заинтересована в старших.
- Эд... что за интонация? Вы тоже это слышите? Моляще-просящее? Нет, еще не дотягивает, но... кажется... кто-то готов о чем-то попросить? И еще о чем? "Дай мне, пожалуйста, выходной, мне надо погулять с дочерью, от которой я так яро хочу спастись, защитив диплом и оставшись в университете аспирантом...". Мир определенно сошел с ума. Лея отвешивает какую-то реплику вежливости и смывается, а эта троица остается стоять перед воротами университета, когда Алиса, наконец, разлепляет губы и выдает, не капризно, но с нажимом, как умеют только дети:
- Мам. Если ты забыла. У нас карусели. И Белла не сдерживает смешка - ей кажется лишь, что дочь очень удачно передразнила Грея. Задорно-бунтарский взгляд на бывшего мужа, и вот уже вторая ладонь ложится на другое плечо Кейт: -Если ты забыл, мистер лектор, у меня есть дочь. И мы идем кататься на каруселях. Съел? - Но пока Алиса будет закладывать третий круг в "Сумасшедших чашках", где меня всегда тошнит, мы всегда можем пробежаться по материалу. А в глазах бегущая строка: "Тебе же слабо. Так отпусти меня, альтернативы нет".
- Замечательно! - он зол. Растерян - вы этого не слышали - и оттого еще более раздражителен, нежели обычно. Эдвард даже не улавливает непривычные нотки в голосе Беллы, то и дело отвлекаясь на девочку, обмениваясь с ней довольно-таки изучающими взглядами. Причем понять, кто кого изучает на самом деле, проблематично: уж больно странным ребенком кажется Алиса.
- Ты, надеюсь, не будешь против, если я к вам присоединюсь? - церемонно интересуется у человеческого дитеныша, интуитивно определив, что заискивающий тон, которым люди обычно говорят с малышами и дебилами, тут не прокатит. Взамен получает истинно-рентгеновский взгляд, едва не поежившись от столь наглой оценки, и легкий кивок - мол, мне вообще пофигу.
- Папка у меня с собой, все распечатки тоже. Так что твой похеренный выходной взамен на мою похеренную ночь, - challenge accepted, или вы, мисс, ожидали иной реакции? А вот хрен, кое-кто настроен решительно. И у этого кое-кого есть одна очень нехорошая догадка, которой можно дать ход.
"Ну просто милая семейка на выгуле. Какой ужас", - хочется курить, очень.
Беллс только и остается, что изумленно поднять бровку, а потом скорчить гримаску из серии: "Мужиииик, уважааааю". - Выходной? А, ну да, теперь это так называется.. бурчит она себе под нос, но так, чтобы Грэй мог вполне себе расслышать. Алисе же, действительно, пофигу. Она уже пошла вперед, уяснив для себя только одну вещь: карусели никто отменять не будет. - Эээй, трагладит, не хочешь сбавить шаг и поделиться со мной последними новостями? Белла извлекает пачку сигарет и закуривает. Господи, это ребенок Фитцджеральдов, здесь не работают каноны. А реакция Эда на девочку почему-то будит где-то в глубине души ............. ГОРДОСТЬ? Или что-то на неё похожее. Слишком... опешившим ей кажется бывший муж. Будто и не подозревал, дурашка, что дети имеют свойство расти. Или думал, что есть возможность сделать аборт пост-фактум, как только он с ней развелся?
Темноволосое существо притормаживает у лотка с мороженым, поворачивается и многозначительно смотрит на мать: - Да, мой генерал. Задача ясна. Одно плодово-ягодное, и замороженный лёд, если вспомнишь про договоренность о последних новостях. Давай, ты мой патефон сегодня... ну... и всегда. Вытаскивая кошелек, Изабелла протягивает девочке купюру, не особо озаботившись процессом покупки лакомства: Алиса знает, сколько ей должны дать сдачи, и как выглядит пакетик предпочитаемого мороженого. Так фигли париться?
- Дойдем до парка, там уже сможешь присесть мне на уши. Малая не при чем. Надеюсь, сумеешь потерпеть? Фитцджеральд наблюдает за дочерью, и даже не смотрит на Эда, адресуя фразу, как раз-таки, ему. - Такая покупка тянет, скорее, на полное изложение происходящего дома, мисс Фитцджеральд.... в подробностях, и даже про девушек Джона.. а это уже - вернувшейся Алисе, которая тащит два пакетика сладкого для себя, горсть мелочи - сдачу, и еще два вафельных рожка, по очереди врученных матери и Эдварду. - Я на вас сэкономила. Пломбир дешевый.. невозмутимо парирует Алиса, пряча звенящие монетки в карман курточки, с формулировкой: Это чаевые. За доставку. Да. Знакомьтесь. Алиса.
- А? Ага... - он ее не слышит. Ну, почти - все внимание по-прежнему приковано к Алисе. К Алисе, которая не кажется не то, чтобы копией Беллы - но даже существом, отдаленно на нее похожим, и дело не только во внешности. Хотя... в ней, пожалуй, тоже.
"Пиздец", - культурный Эдвард задушен в самом начале жизненного пути, мысли исключительно нецензурные и отдают смутным желанием где-то надраться. Потому что девочка перед глазами заставляет вспомнить о семейных альбомах, традиционно предъявляемых всем гостям по праздникам. И, несмотря на свою ненависть к этой привычке, детские фотографии что себя, что матери Грэй помнит прекрасно. Равно как и мозг еще не успел отключиться настолько, чтобы провести некоторые параллели. Жаль, очень жаль - он все же выхватывает из пачки сигарету, тупо наблюдая за тем, как маленький танк прет обратно с кульком мороженого.
- Спасибо, - все на автопилоте. И речь, и движения. Его не хватает на вежливую улыбку после довольно забавной фразы Алисы, про рожок парень забывает сразу, как только его получает.
По стенкам черепа назойливо долбит мысль, что факт неустановленного отцовства отнюдь от оного не освобождает.
Изабелле откровенно начхать, что сейчас происходит в мозгу Эдварда, хотя она очень и очень уверена в том, что ему неприятно находиться в обществе подложной дочери и бывшей жены; и пошел он с ними только потому, что хочет в очередной раз доказать подшефной, кто тут начальник, и, по его же собственному выражению - "испортить ей выходной".
Языком по шарику мороженого, венчающему вафельный рожок, и обгрызть, как забавный хомяк, краешек из шоколада. - Рассказывай, что они там творят? а троица продолжает идти вперед, и еще минут пять они слушают про Нострадамуса, который притащил в дом Фитцджеральдов - блох; и, поскольку, все были уверены, что Алиса послушный ребенок и "никакой собаки в доме!!!" - все злостно ругались на повышенную влажность и живность соседей, и здоровски чесались. О последнем пункте девочка рассказывала даже с улыбкой, постоянно откусывая от своего первого мороженого. - Ты еще не замерзла, мелочь? Белла уже прикончила свое мороженое, и с хрустом отправила в рот вафельный "хвостик" рожка. У меня иммунитет. Я закаляюсь. Алиса безразлична снова, и как всегда. На горизонте уже карусели, Беллс предпринимает попытку отказаться идти кататься в этих бешеных чашках, но дите уже успевает на свои "чаевые" купить почти рулон билетиков, отрывает один для матери, а потом вопросительно смотрит на Эдварда, безошибочно проставляя приоритеты: маму можно не спрашивать, а вот Этот... так уж и быть. - Пойдешь с нами на чашки? и этот ребенок уж точно не будет катать истерику, если ей откажут. Скорее уж отказавший почувствует себя оплеванным и никчемным, когда этот самодостаточный человечек повернется на пятках, и пойдет прочь, не удостоив тебя и лишним взглядом.
Отредактировано Bella Gray (2012-10-22 07:36:41)
Ав-то-пи-лот. Тушка, управляемая сплошными рефлексами - он не произносит больше ни слова за всю дорогу, мрачнея с каждой минутой, и вообще старательно смотрит куда-то себе под ноги. Выводы сделаны, оптимальное решение, вроде бы, найдено: он. должен. убедиться. Правда, легче не становится совершенно, несчастный рожок незаметно для Беллы с Алисой отправляется в ближайшую урну, а Грэй плетется чуть позади, пока обе отвлечены беседой о каких-то блохах, собаках и, почему-то, Нострадамусах.
"Лучше бы я тоже завел себе собаку", - вместо того, что, кажется, завел на практике - у него едва не вырывается сдавленный стон от осознания примерной перспективы, хотя... нет. Уж чего-чего, а этого он осознать пока не может. Даже предположить, что будет делать, если Алиса и впрямь окажется его ребенком.
"Зато Лея обрадуется", - индифферентная мысль в фоновом режиме, а Эдвард вдруг обнаруживает себя стоящим рядом с каруселью, лицом к лицу с девочкой, которая что-то спрашивает.
- Ммм, - не расслышав вопрос, он мычит нечто неопределенно-утвердительное и охреневает, когда получает билет на "чашки". Вот уж чего не хватало, так только этого. Еще и в подобной компании, но отказываться задним числом явно поздновато, поэтому аспирант направляется вперед. Заодно стараясь, чтобы застывшее лицо не выражало скорбь всех висельников мира. Остается надеяться, что эта крутящаяся штука выбьет из него всю нахлынувшую разом апатию, иначе остаток дня у Грэя будет очень, очень кислая рожа.
Вы когда-нибудь проникались неземной нежностью и благодарностью к практически чужому существу; домашнему питомцу; домовому, практически? А вот Изабелла, сейчас, именно этим и занималась. Глядя как Алиса виртуозно сажает в калошу Грэя, Беллс лишь мерзко хихикнула, и протянула свой билетик парню, караулившему вход на карусель.
- Тебе не нужен бумажный пакетик? Или сложишь его из первой главы, которую мы должны были доработать? беззлобно дразнит Эда девушка, устраиваясь в сумасшедшей чашке, и весело крутя головой, озираясь. Алиса намного степеннее матери - усаживается, проверяя все, что может выпасть из карманов, и, почему-то, вздыхает. Уж не Изабелле ли адресован этот вздох? И тут же Беллс ловит себя на мысли, что это мог бы быть семейный воскресный выход, и, со стороны, выглядит именно так, однако, увы....
Кхм, у вас не испортится настроение при мысли, что вы лишили собственного ребенка отца - лишь фактом беспорядочных сексуальных связей в юношестве? А вот Изабелле эта мысль добавила продольную морщинку на лбу, и погасила задорный огонек мстительного бесенка в глазах. И даже набиравшая скорость чашка уже не радовала. Правда, Алиса улыбнулась, и прикрыла глаза, и эта картинка, мельком замеченная при старте, заставила и саму Беллс улыбнуться. Однако же - такие штрихи-мелочи тоже можно было складывать в копилку вины. И присутствие Грэя только усугубляло. Хорошо, что Алиса не помнит период, когда этот "мистер" еще звался её отцом.
Отредактировано Bella Gray (2012-10-22 07:58:41)
- Нет... - что с мальчиком, мальчик заболел? Мальчик даже не попытался съязвить?! Да мальчик упорот, господа присяжные заседатели: Эдвард не делает даже попытки что-нибудь ляпнуть в ответ на комментарий Беллы о пакетах. Равно как не считает нужным говорить, что сам в детстве очень любил такие штуки, как эти чашки, а так же прочие карусели с принципом центрифуги - правда, было такое счастье лет тринадцать назад, но суть изменилась не особенно. По крайней мере, его в них не тошнило, а сейчас это можно записать как неплохой бонус в и без того отвратительной ситуации.
"Подарочек... ко дню рождения", - мрачно уверяется Грэй, наблюдая за тем, как Алиса проверяет карманы, причем следит не только за своим имуществом, но и за вещами Беллы - этот факт заставляет коротко усмехнуться себе под нос: определенную симпатию у него это создание все же вызывает. Не доверяем легкомысленной мамочке, ай-яй-яй.
"И правильно делает", - чашка начинает вращаться быстрее, ощутимо прижимает к стенке, и секунд через двадцать голова слегка кружится от цветных пятен - глаза приходится прикрыть, чтобы не рисковать ближайшие минут пять ходить зигзагами на радость Изабелле. Детского восторга Эдвард не ощущает абсолютно (не то время и не та компания), но все-таки на время расслабляется. Можно ведь, хоть раз в жизни, "подумать над этим завтра". Или послезавтра. Ну или хотя бы завтра ближе к вечеру - а пока карусель останавливается, и в мозгу появляется слабая надежда, что Алиса этим ограничится. Ну и что ее, в самом деле, не стошнит на кое-чью белую рубашку. Кажется, он этого точно не переживет.
Мерзкий, тошнотворный комок в горле - он пропадает, когда чашка тормозит, Алиса вскакивает первой, стоит пару мгновений, приходя в себя, и потом категорично заявляет: - У вас глава, - четко давая понять, что больше билетиков из её рулончика, купленных на "чаевые" - они не увидят. - Я счастлива. Я так хочу учиться, что меня даже почти не тошнит. Да. Белла сглатывает поспешно, идет прочь, слегка покачиваясь и награждая паренька на входе злобным взглядом. - Тир, потом машинки, цепочки, орбита, снова тир и комната с глупыми зеркалами. Вы где будете? Нет, Алиса не отчитывается - ставит перед фактом. И, видимо, у этих двоих так и заведено: Белла кивает на небольшую беседку, на отшибе парка аттракционов, где они с Эдом вполне могут устроиться и поработать. - Договорились. - Мелочь исчезает в толпе, Изабелла чуть дольше обычного провожает её взглядом, и поворачивается к Эдварду, гневно раздувая ноздри: - Что за цирк, Грэй!?
Раздражитель потихоньку удаляется, настроение медленно, но верно ползет с отметки "отвратительно" на привычную "все бесит, но жить можно": Эдвард молча глядит вслед Алисе, разворачивается и собирается было идти к отмеченной беседке, но почти сразу останавливается от гневного окрика Беллы.
"Цирк уехал, клоуны остались", - он насмешливо изгибает бровь, скрестив руки на груди, и пару секунд молчит, аккуратно фильтруя свое поведение за последние полчаса. Ничего криминального не находит, а значит, кое-кому лучше подождать с выяснениями отношений, окей?
- Что ты подразумеваешь под цирком? - интересуется Грэй и выжидательно смотрит на благоверную. Бывшую, да. - Ты предложила - я согласился, какие проблемы? - или тебя больше устраивает Эдвард-который-не-может-прожить-и-минуты-без-комментариев, нежели этот до недавнего времени довольно милый молчаливый аксессуар?
- Я не поверю, что это всё просто так. И лицо держу, только потому, что при Алисе обсуждать возможности твоего хитровые*анного ума мне совсем не по приколу. Мы оба понимали, что это предложение - стёб. Зачем ты поперся с нами, Грэй? Мир бы рухнул, если бы я села за конспекты на два часа позже? Зачем это всё? И не пытайся сделать вид, что тебе это интересно, или, что это твой коварный план испортить мне выходной. Какого черта? взрывается окончательно, почти истерически взвизгивая. Слетает с катушек, ведомая непонятным инстинктом... уж не материнским ли?
- Ты можешь тратить свой яд на меня, продолжать будить меня в непонятное время, издеваться, считать полной идиоткой и награждать себя Нобелевской премией мысленно, за написание моего диплома... голос понижается до хриплого грудного почти шепота: - Но если ты рискнешь испортить моему ребенку выходной.... глаза темнеют еще на пару фракций шоколадного глубже, - я отрежу твои яйца и скормлю их тебе.... и больше не распыляясь, девушка направляется к беседке, на ходу извлекая сигарету и закуривая. Трясет. Перебор. Не понимает почему. И от этого страшно. Как в далеком-далеком, кажется, юношестве.
- А ты подумай, - три, два, один, взрыв. Ты переборщила, Белла. Ты серьезно сейчас переборщила, проблема лишь в том, что он уже съехал с катушек, поэтому просто сбавить обороты теперь не выйдет - Эдвард хватает девушку за локоть, разворачивая к себе, и практически шипит, очень-очень тихо, но от этого вряд ли становится легче. - Хоть раз в жизни задействуй свои извилины и ПОДУМАЙ. - не продолжает, вовремя обрываясь едва ли не на полуслове, отпускает ее руку и, кажется, даже дышать перестает, лишь бы еще чего-нибудь не ляпнуть.
- Свою любовь к издевательствам я вымещаю исключительно на идиотках, дорогая. Проблема в том, что Алиса - умная девочка, - напоследок выдает Грэй, прежде чем обойти Изабеллу и, распространяя волны инфернальной стадии озлобленности, быстрым шагом двинуть вперед. Не суйся. под горячую. руку.
Дыхание сбивается совсем, когда он дергает её, разворачивая на себя. Мгновение молчит, абсолютно не понимая, что он имеет в виду, и стараясь не выдать своего практически испуга. Стоит на месте, сверля его удаляющуюся спину взглядом, а потом набирает скорость, нагоняя Эдварда, и возмущенно выплевывая: - Я уже даже не прошу. Я требую. Прекрати! заставляет остановиться, просто становясь у него на пути, и втыкая ему в грудь указательный палец, больно царапая ногтем по коже, даже поверх материи рубашки: - Твоя тупая бывшая жена требует прекратить играть в свои игры разума.... Эд, ну... она не понимает, и понять не может: молчащий Грэй это сродни... трезвой по воскресеньям Лее Фитцджеральд; а именно - "жди пиздеца". - Зачем ты вообще пошёл с нами? К чему всё это? обесиленно плюхается на лавочку в беседке, и беспокойно шарит взглядом по праздно тусующейся толпе на случай, если Алиса решит к ним присоединиться досрочно. Проблема - не в Алисе. И никогда в ней не была. Но все вокруг упорно пытаются её в это втянуть. Не смей её трогать... голос подрагивает, и, кажется, она готова вцепиться ему в глотку, если он ответит что-то не то...
Непроходимая идиотка, господибоже. Хочется закатить глаза к небу, упасть на голени и горестно возопить ДА ЗА ЧТО МНЕ ВСЕ ЭТО МАТЬ ВАШУ - но вытирать беседку своим костюмом?! Только этого ему не хватает для полного и окончательного счастья, так что Эдвард старательно гасит неуемный порыв пожаловаться всему миру на энную брюнетку. А заодно подумывает, что ее полнейшая неспособность логически мыслить в данный момент играет ему на руку. И неплохо играет...
- Я не собираюсь портить праздник Алисе, - он тяжело вздыхает и наклоняется над севшей Беллой, упираясь ладонями в невысокий бортик. Говорит самым успокаивающим тоном социального педагога по работе с трудными детьми, на который вообще способен, и очень внимательно смотрит девушке в глаза. Пойми уже, тупая-ты-наседка, никто не тронет твоего ребенка. В конце-концов, да кем ты его считаешь?!
- И я пошел с вами из интереса. - почти правда, между прочим. Грэй пожимает плечами и отстраняется. - Согласись, она довольно... не от мира сего. - и отвали от него с вопросами, иначе здесь будет убийство, а несчастное дитя останется БЕЗ МАМЫ!!!
- А молчание - это естественная реакция человека, который находится не в своей тарелке... чашке... - уже совсем тихо бурчит себе под нос. И, кстати, на этот раз не лукавит вообще ни разу.
- Да и так ли хорошо ты меня знаешь, чтобы судить о моем поведении? - напоследок очень ехидно интересуется его высочество. Ну правда, общаются - относительно спокойно - без малого две недели, а уже какие-то выводы.
Отредактировано Edward Gray (2012-10-22 09:15:45)
- Она. Нормальная. Чеканит в ответ и щетинится, как дикобраз. Смотреть снизу вверх, раздраженно няпая носом, как пасхальный кроль. И последняя реплика дает возможность вздохнуть с облегчением: Грэй ни разу не дал повода усомниться в правдивости его слов, так что... - Извини, - слетает с губ удивительно легко, но не потому, что фраза так, для галочки; а потому, что так правильно сейчас; она так чувствует. - Но даже на мой характер, было уже три-четыре зацепки, которые ты мог развить в нехилые такие подстебы. Но ты молчал. Внимательный взгляд, как подарок от заведения.
- Что сегодня в программе нашего развлекательного вечера? Беллс хорохорится, стараясь пропустить мимо ушей замечание про то, как хорошо они друг друга знают. Сразу воспоминания о каморке в мэрии, регистратуру, толстую тетку с гроссбухом и пузо, входящее везде поперек тебя. - Молодец. Уел меня. Гордишься собой? уязвлено вскидывает подбородок первой реакцией, но потом... изучает столешницу, исписанную именами парочек или банальным "*** был/а здесь".
- Я сегодня добрый. Меня подкупили мороженым и для верности окончательно ушатали в этой чашке, - расслабляется немного, даже стебется потихоньку, хотя настроение по-прежнему ничерта не праздничное, и даже не заваляще-выходное. - После таких китайских пыток весьма проблематично собрать мозг в кучу, чтобы продолжить над тобой ржать, дорогая, - впрочем, главный подводный камень последних пяти минут успешно пройден стороной, и разве это не повод оттаять? По крайней мере, пора начинать трепаться в обычном режиме, иначе у сидящей напротив мамзель включится если не мозг, то, как минимум, интуиция. Скандал же Эдварду сейчас не импонирует.
- А теперь лови свою главу и смотри, что я исправлял. Если угадаешь, почему, куплю сладкого и даже не буду экономить на пломбире.
эпизод второй: 13 ноября, двадцать четвертый день рождения Грэя.
Подарки - это чудесно. Подарки - это замечательно. Типичные наборы для бритья, книги, снова книги, какие-то приколы приятелей, очередная рубашка от матери... это все просто охуенно, друзья. Особенно, когда в комплекте, ровно в девять часов утра, приходит письмо с результатами ДНК-экспертизы неких Алисы и Эдварда Грэй. С совпадением на без малого сто процентов. Девяносто семь с чем-то, если быть немного точнее, но кому уперлись подобные частности?
- Второй раз... одно и то же... блядь. - пользуясь отсутствием соседа, он пьет прямо с утра - что там было про аристократов и дегенератов? А два в одном никак, нет? Особенно если разговаривать вслух с противоположной стеной, опрокидывая в себя пятый стакан и приходя к выводу, что жизнь навеселе его более чем устраивает. Парень даже с кровати не поднимается, валяясь прямо в одежде рядом со скомканным одеялом и ничуть от этого не комплексуя. Датчик дыма выведен из строя, в помещении с закрытыми окнами стоит почти лондонский смог, а кое-кто, похоже, решил уделаться в дрова, но не высовывать нос наружу.
Третий день без "проснись и пой, вот он я - твой геморрой!" - и это уже напрягает. Нет, не подумайте, Белла не соскучилась; просто уговор дороже денег, а если Грэй решил спрыгнуть, то лететь из универа Изабелла будет долго и со вкусом, на бреющем полете, честном слове и одном крыле. Первые сутки она облегченно вздохнула, а потом вздрагивала от шагов в коридоре и стука двери об косяк - а вдруг выпрыгнет Грэй, и как начнет орать, что она косячит и сачкует? Второй день Беллс отсыпалась: со вкусом и кайфом, нежась в постельке и не собираясь, по её же словам, "когда-либо отсюда вылазить"... Третий же день как-то не заладился с самого утра. И уже через два часа после того, как проснулась, Изабелла стояла перед дверью Грэя, с решительной мордахой; костяшки соприкасаются с фанерой. Стук-стук. Ноль реакции. Еще раз. И запах дыма, едва ощущаемый, но в наличии, заставляет задуматься, что Эд все-таки там, и... прячется от неё? Девушка дергает ручку, и та поддается, в лучших традициях жанра.
Ежик в тумане, читайте как "Изабелла в дыму", находит своего куратора, лежащего в одежде! в кровати! с алкоголем! и гондоном на системе оповещении о пожаре. Шедеврально. - У тебя всё в порядке? срывается с языка, вместо заготовленной тирады о том, что кое-кто козёл, так нечестно, и что она намерена с ним сделать...
- Бляяяя, - на языке Эдварда это вполне может означать нечто типа "приветдорогая"... но все-таки означает именно то, что безрадостно озвучено, заодно неплохо передавая всю глубину его радости по поводу встречи. Точнее, отсутствия этой самой радости.
Парень даже голову не поворачивает, со звоном ставит стакан на журнальный столик - на котором, помимо всего прочего, валяется часть уже полученных подарков, дурацкие открытки и распечатанное письмо - и закуривает какую-то там по счету сигарету, случайно просыпав пепел себе на рубашку, но даже этого не заметив. Пару секунд задумчиво пялится в потолок, после чего немного охрипшим голосом декламирует невнятную тираду, как у него все заебись, и очень ненавязчиво намекает, что даме пора бы покинуть комнату ("все охуенно, мир прекрасен, я счастлив, можешь выметаться"). Еще чуть-чуть подумав, добавляет, что придет к ней... в крайнем случае через неделю, тушит едва начатую сигарету и отворачивается к стене. Картина маслом, вас не ждали.
От обиды Беллс распахивает глаза, и смешно-глупо выпячивает губы утиным клювом: что за нафиг? Он тут нажирается и ведет себя, как последний маргинал, а она и её диплом, видите ли, должны недельку подождать, да еще и .... оу. Открытка. ДэРэ. Осечка. - Оу. Праздник. Поздравляю. И прости. Ладно, как придешь в себя, именинник, попытайся вспомнить, где мы с конспектами тебя ждём...И снова неприятный осадочек, что они совсем друг друга не знали. Белла кладет обратно на столик подхваченную с него поздравительную открытку, когда взгляд цепляется за знакомое имя. Имя, которого здесь быть не должно. Имя, которое не должно стоять рядом с именем бывшего мужа. И все эти циферьки. И слова "официальное заключение"..... что это, мать вашу? Не мигая, Фитцджеральд втыкает в бумагу, что уже держит в руке. Девяносто семь и хвостик процента, что ваша дочь на днях увидела своего отца спустя четыре года после того, как он развелся с ее матерью, из-за того, что дочь была ему неродной. Сиси, Мейсон, Тропиканка и Дикая Роза - идите строевым шагом на пенсию. Здрасьте, родные - встречайте новую мыльную оперу. - Эээд?... подрагивающий голос, в такт ему - пальцы, и пока она еще не знает, как реагировать. Чтоэтонахуйтакое - единственное, что сейчас есть в её мыслях.
Грэй чего-то в меру дружелюбно бурчит в ответ, отказываясь, тем не менее, обратить рожу народу и отреагировать более-менее адекватно. Плевать, ему сейчас настолько на все плевать, что любые посторонние шумы доносятся словно сквозь огромную белую подушку. Или не белую. Или не огромную. Или даже не подушку - но доносятся, в общем, хреново. И как-то не задевают практически больное и нетрезвое сознание.
Шорох бумаги за спиной он пропускает, хотя мог бы уже давно насторожиться и, как минимум, вспомнить, что оставил письмо на столе среди прочего хлама. И только тоненькое дрожащее "Ээээд?" заставляет нехорошо поежиться, подумать пару очень долгих мгновений, и обернуться. Чтобы сразу же застонать - ну вот, круче было бы только по радио объявить.
- Виски будешь? - вместо ответа интересуется Эдвард, неохотно садясь на кровати в позу недолотоса-перефикуса, и снова тянется за сигаретами, явно намереваясь устроить тут лондонский филиал. - Замеча-а-ательный виски... - сам себе отвечает аспирант, расправляясь с очередным стаканом, после чего все-таки находит силы прокомментировать.
- Я заказал экспертизу. Тогда. Стало... интересно, - хмыкает и старательно глядит в сторону, не желая встречаться взглядом с Беллой. - Будем играть вторую свадьбу? - смешок какой-то нервно-истерический. Кажется, у него припадок сейчас начнется...
- Мне плевать, с кем ты трахалась, девочка. Никакого аборта. Уяснила? - Лея Фитцджеральд нависает монументом над хрупкой фигуркой, в три погибели скрючившейся у унитаза.
Белле шестнадцать. Она не хочет детей. Она не понимает, зачем ей дети.
***
- Ты же спала с ним, Изабелла. Почему нет? - снова Лея, на этот раз пейзаж вокруг представляет собой комнату Беллы. Тоненькое и дрожащее "Я не хочу замуж" тонет в волне материнской уверенности, что "она знает как лучше".
***
- Выйди из комнаты. Мы опоздаем в мэрию. - Девочка сидит на полу, обняв колени; совсем скоро её интересное положение не позволит столь удобную и любимую позу. Она смотрит на себя в зеркальный бок стенного шкафа купэ. Смотрит немигающим взглядом, из под челки. Смотрит, и не может понять, что изменится, если она посидит еще пять минуточек, либо выйдет пряо сейчас. Но очень хочется еще немножко посидеть.
***
- Замуж выйдешь. Родишь. Всё будет хорошо. Помнишь, чьи это слова, мам? - восемнадцатилетняя Белла сидит на кухне дома Фитцджеральд. В ней уже полбутылки виски, полторы пачки сигарет и конвалюта успокоительного. А еще - у нее есть милый желтый конверт. В нем документы на развод. Финита.
- Я ВЫШЛА ЗАМУЖ. Я РОДИЛА. Я РАЗВОЖУСЬ. В ВОСЕМНАДЦАТЬ, МАМ!!!! - сумасшедший хохот, сменяющийся истерикой и безумными слезами. Её колотит, и только после вызова машины парамедиков Изабеллу умудряются успокоить и уложить, вколов её какую-то лошадиную дозу снотворного. В бреду она просит доктора ошибиться с дозой, что-то еще рассказывает всем и каждому, и лишь сталкиваясь взглядом с матерью, шипит: - съебись. Я знать тебя не желаю.
Изабелла не двинулась с места. Всё это время, бесконечно долгое, от её оклика, и до момента, как парень повернулся - она листала память, как затхлый фотоальбом. Шок. Неверие. Непонимание. И еще большая доза злости на собственную мать. Алиса. Четыре года. Че-ты-ре. Четыре года в садике, во дворе, среди соседей - безотцовщина. Четыре блядских года, из-за того, что одна старая и тупая мразь сделала четыре лишних глотка спиртного. Ярость зарождается где-то очень глубоко внутри, поднимается выше, и в какой то момент Белле кажется, что ее сейчас испепелит изнутри. Эдвард все-таки поворачивается к ней... все-таки поворачивается, и это заставляет девушку... улыбнуться? Только как-то очень криво. Сдвигает брови, хмурится, и силится что-то сказать, только голос пропал совсем.
Он заказал экспертизу. Ему стало интересно. Как мило. Кап.
Сыграем вторую свадьбу? Тебя, упирающуюся, опять потащат в мэрию, а он будет стоять там, с равнодушным лицом. Кап.
Виски. Надо очень много виски. И разбить что-нибудь об его голову. А потом раскатать по асфальту мать. Кап.
Да. Плачет. Не рыдает, не бьется в истерике. Плачет. Беззвучно, даже без привычных для женщин заиканий или вздохов. Просто одна за одной срываются слезинки, прокладывая себе мокрые дороги на щеках.
Изабелла усаживается на кровить Эдварда, умудряясь выдавить лишь: - Виски. И никакой свадьбы. Кап.
Есть дочь, нету дочери, снова есть дочь. А мозгов не было изначально, и отмахиваться тем, что в девятнадцать-двадцать лет кое-кто был слишком занят учебой, чтобы продумать такую возможность и настоять на тесте сразу, признак ярко выраженного инфантилизма. Такой диагноз Эдварда устраивает еще меньше, чем олигофрения, хотя... кажется, тут все связано.
Он тоже неплохо помнит обстоятельства чудесной свадьбы ("тебя воспитывали, как приличного молодого человека!") и развода, сопровождаемого маменькиной истерикой и ударной дозой сердечных капель. Угрозы забыть о единственном сыне, увещевания, наставления, задушевные разговоры с отцом - все для того, чтобы Грэй впечатлился перспективой взвалить на шею незнакомую практически девушку и какого-то проектного ребенка. И все это разлетается в один момент по звонку Мэриэнн, в соплях, слезах, и нервно икающей.
Чтобы через четыре года можно было удариться головой об стену, четко осознавая, кто из всей компании больше всего виноват. Кто должен был проверить факт отцовства сразу же, после заявления Леи Фитцджеральд о том, что ее дочь залетела. Кто просто обязан был если не тогда, то после фатальной пьянки сделать экспертизу, чтобы быть уверенным на сто... ну или девяносто семь с копейками процентов. И кто. Ничерта. Не. Предпринял. Повелся один раз - и точно так же поверил второй. Забил. Теперь... а что теперь-то?
Блядское "прости" проглатывает вместе с очередной дозой алкоголя, несмотря на дымку опьянения понимая, что за такие слова в данный момент Изабелла ему просто шею сломает и голову отвинтит. Вместо этого Эдвард молча встает, чтобы достать второй стакан с полки, чуть пошатывается и вместе со стеклянной посудиной плюхается обратно, плеснув студентке виски.
- Хэппи, блядь, бедздей... - угрюмо протягивает парень, опираясь на стену спиной, и прикрывает глаза. Думать об Алисе тяжело, и вовсе не хочется. Впрочем, кое-кто уже дал понять, что в их жизни с Беллой третий будет лишним. Оно и к лучшему. Да. Точно.
Мы едем-едем-едем... крышей. Изабелла не замечает, как её начинает нехреново так колотить. С перспективой откусить самой себе язык и поужинать стеклом, девушка принимает стакан с вискарем, делает глоток, и одновременно с волной огня, пробежавшего по пищеводу, чувствует волну неконтролируемой желчи. Поднимается с места, бегом преодолевает расстояние до ванной комнаты, и, все-таки, успевает. Её тошнит так, что нет возможности вдохнуть; больно выкручивает желудок; страшно, на глазах слезы шока - физиологического или морального - выжигает слизистую желчью, а слезные протоки еще одной порцией соленой влаги. Колено-локтевая на кафеле, как только спазмы утихают; лбом в прохладу плитки, а слезы все так же по лицу. И по странному наитию и непонятному желанию, она начинает методично бить кулаком об пол, пытаясь то ли разбить плитку, то ли костяшки. Больно. И кажется, это кровь на кафеле. А она не может остановиться. Просто. не может. Всему этому есть объяснения и оправдание. Она просто не хочет их слышать. Её никто не выслушал. Ни разу. Почему она должна? Больно.
Его хватает еще на одну сигарету, прежде чем предсказуемые утробно-булькающие звуки в ванной не переходят в методичный долбеж. Чего по чему, неясно, но фантазия подкидывает целую кучу картинок, где самой яркой - образ Беллы, которая бьется головой об стену. Грэю, в принципе, тоже охота, но склонности к мазохизму за ним не было замечено с детства, а потому самобичевание и прочие извращения обходят парня стороной. Он же в это время идет на обход комнаты, вовсе не желая обнаружить по прошествии времени свежий труп в своих пенатах.
- Ээй. Тише, дурная, - вид скрючившейся на полу Изабеллы и окровавленной плитки гасит даже последний, предсмертный хрип околопраздничного настроя. Как минимум, потому что зрелище крайне безрадостное и в чем-то даже давящее на психику, которой давно пора бы отключиться к херам собачьим, но все никак не выходит, так что Эдвард перехватывает девушку за запястье, нагло мешая экзекуции, и осторожно садится рядом, придерживая Беллу за плечи. На ноги ставить не решается - кого тут полоскало минут пять, ага? И вообще чувствует себя на редкость беспомощным существом, откровенно пасующим перед чужими истериками. Неудивительно, если свои привык переживать в тотальном одиночестве, заглушая все вискарем.
- Ты ей скажешь? - дурацкое место, неудачное время для ебланистических вопросов, но он спрашивает раньше, чем успевает обдумать свои слова.
Каково это: четыре года прятаться от собственного ребенка, не представляя, что ответить ей, когда кроха наконец-то задаст вопрос про папу. Мама не помнит? Папа капитан дальнего плаванья? Или летчик, мужественно просравший задание? Мама не помнит? Мама не помнит. Мама не знает. Мама была маленькая и глупая. Хныча в ритм ударов кулака об кафель, Белла уже не может даже жалеть себя; просто продолжает начатое, не в силах остановиться, как заведенная. Мама не помнит. Четыре года. Прятаться. Не помнит. Смешивать себя с последним перегноем, чтобы все оказалось проще некуда. Забавно.
Девушка дотягивается до кнопки слива, потом секунд тридцать сидит, глядя в одну точку, и придумывая ответ: - А надо?... и глаза, в которых уже высохли слезы, обращаются к лицу Эдварда. Не думаю, что мои родители с ней об этом говорили. Но мы такие разговоры не заводили точно. Она никогда не спрашивала. Про отца. Облизывает пересохшие губы, и, помедлив еще мгновение, встает, почти по стеночке, чтобы свернуть вентель ледяной воды, умыться и прополоскать рот. Уже легче. Намного. - Я не знаю, сколько в твоих запасах вискаря, но я хочу ничего не помнить завтра. Совсем. Опирается на раковину и с отвращением смотрит на свое отражение в зеркале. Разбитую руку печет, и это слегка отрезвляет, отвлекая от мерзкого чувства в груди. - В хлам. Очень. Надо. В хлам.
Отредактировано Bella Gray (2012-10-22 11:30:59)
Его вдруг самого начинает неплохо так потряхивать, истеричный смех, так и не начавшись толком, переходит в кашель, а парень упрямо давится едким комментарием, что будет совсем печально, если их вторая совместная попойка обернется вторым ребенком. Нездоровый цинизм в данной ситуации... впрочем, это Эдвард. И это многое объясняет.
- А если я захочу? - опять вопрос, не менее идиотский, нежели предыдущий, и кто только за язык тянет? Он и сам толком не понимает, на кой хрен допытывается вразумительного ответа от Беллы, да и не пытается уже понять. Грэю можно, Грэй нетрезв и неадекватен. Сделайте скидку.
- Две подаренных бутылки "Уокера" тебя удовлетворят? - мрачно хмыкает аспирант, приглашая даму обратно в комнату, потому что пить в сортире ему кажется делом совсем уж неблагодарным. - Сосед свалил еще несколько дней назад, так что можешь смело накидаться и отрубиться, - фыркает, добираясь до стаканов, и опять падает на свою койку. Чуть меньше половины блока и около полутора литров крепкого пойла. Счастье есть. Очень в их стиле. Их обоих, пожалуй.
А еще неплохо бы все же выслушать Изабеллу, прежде чем забить несчастную черепушку размышлениями в духе "как быть, что делать, и кто виноват".
Отредактировано Edward Gray (2012-10-22 11:38:49)
- Захочешь - скажешь сам. Не думаю, что Алисе придётся по душе игра в "Испорченный телефон". Мне не трудно.. Беллс пожимает плечами, закрепляя волосы в узел на затылке, - ... но это Алиса. Странная характеристика собственной пятилетней дочери. Чееерт, такой день, а я без подарка... без доли сожаления в голосе протягивает дама, выходя из сортира обратно в комнату, заканчивая заматывать руку бинтом из стандартной аптечки, что есть в каждой жилой комнате кампуса. Жить будет. И даже руку ампутировать не придется. Забавно и почти смешно. - Я исправлюсь. Но не сегодня, прости. Плюхается на кровать соседа, предварительно подождав, пока её стакан наполнят. Закуривает, и встает, чтобы распахнуть окно. Прощай туман, прости, инсталлятор-Грэй. Короткий смешок вырывается из груди, и по дороге обратно к кушетке Беллс достает телефон, набирает номер, и включает громкую связь:
- Что случилось? - вместо приветствия. Лея Фитцджеральд мила, как всегда.
- Привееет, как дела? - Белла строит забавную мордаху, держа телефон у рта, затягиваясь сигаретой, и пытаясь еще сделать глоток.
- Что тебе нужно? Зачем звонишь? Еще и во вторник. Тебе нужны деньги? голос матери не выражает вообще ничего. Сухой договор - ты лишила меня мужа - теперь ты меня содержишь - убил любые семейные чувства между этими двумя.
- Ой, мне просто захотелось попросить тебя кое-что посчитать.. Фитцджеральд младшая прикусывает губу, чтобы потом сделать еще один глоток, и поперек недоуменного материнского: Что посчитать...? закончить реплику: - Сколько денег ты на мне потеряла, ляпнув всего-то одну непраааавильную фразу. Повисает тишина, можно предугадать, что Лея подбирает слова для ответа, и что эта тема поднималась уже не раз. Но сейчас в темных глазах откуда-то абсолютно металлический блеск: - Эдвард сделал тест ДНК. Алиса - его дочь. И пока не повисла еще более длинная пауза, а саму Изабеллу не перекосило еще больше, чем сейчас - она выдыхает: - Я хочу, чтоб ты собрала вещи Алисы. К концу недели я за ней приеду. Куда, что, как - она подумает об этом завтра. Но знать Фитцджеральдов она больше не хочет. Совсем.
Кладет трубку, смотрит на Грэя... - Прости, но я не сдержалась. Там сейчас начнется сеанс поедания локтей.. грустная ухмылка, и в одну затяжку - полсигареты истлевшим пеплом. Найс.
Вы здесь » DANGER DAYS » STORE OF EPISODES » - а личная жизнь моего ослика вас не касается.
